Зачем она тебе?

К своей подруге, живущей в далеком большом городе, никак не могу дозвониться: сначала номер занят, потом долгое время к телефону никто не подходит. Зная ее возраст (ей 83 года) и заболевания, которые он перенесла (и еще «носит»), боюсь самого страшного. Но однажды она откликается. Оказывается, моя Валечка, больная опоясывающим псориазом в течение трех лет и только что перенесшая ковид, ухаживает за свалившейся от инсульта соседкой. На мое возмущение: «Зачем она тебе? У тебя у самой нет сил!», Валя стала говорить, и не о соседке, и не очень о себе, а так, в общем:

— Ты же знаешь, что я на улицу не выходила все эти три года. Из-за страшной боли и из-за того, что надеть на себя ничего не могу, потому что от пояса до головы покрыта коркой. Что по дому сделать – приходят подруги, знакомые, коллеги. Видимо, кто-то из них и принес мне «корону». И я попала в реанимацию с серьезным повреждением легких.

Реанимационное отделение – это огромная комната, где, отгороженные друг от друга ширмами, лежат мужчины и женщины. Никто никого не видит. Лишь слышит. Я сначала даже и не слышала… Врачи применяли искусственную вентиляцию легких. Это очень тяжело. Лежать надо было либо на животе, либо на боку. А я из-за псориаза не могла и лежала на спине, готовая уже ко всему. Бесчисленные системы, болезненные уколы, невыносимые страдания, страх, боль. Боль нестерпимая, от которой кричат. Рядом молодой женский голос надрывно вопрошал: «Где Ты, Господи…» Я остановила санитарочку: «Помогите же ей! Сделайте укол!» Она отвечает: «Минут через 20 кричать перестанет. Я: «Ей станет легче?». «Она умрет», — говорит. И впрямь, через какое-то время все стихло и на выход повезли кровать, затянутую целлофаном.

Не знаю, как я выжила… Думаю, по молитвам моих близких… Только по ним…

Через три недели меня выписали с незажившими легкими и сплошной раной в промежности: памперсы меняли раз в сутки из-за нехватки медперсонала, они прилипали к телу и снимали их прямо «с мясом». Только-только вот очистилась… Волосы на голове от лечения выпали навовсе: остался чубчик, а так голова голая, как коленка…

Волонтеры? Что ты! Какие волонтеры! Соседи ставили баночки с едой под дверь, и я долго добиралась, по шажочку, чтобы взять эти банки. Есть не хотелось, но я знала, что они старались для моего выздоровления… Ела и плакала…

Теперь ты не будешь спрашивать, почему я иду к соседке, хоть по стеночке, хоть ползком, если знаю, что она голодная и без воды?»

Зоя Соколова.