На картошке!
Если современному студенту сказать, как здорово нам, юным, работалось «на картошке», тот, скорее всего, пожмет плечами – не поймет. А мои ровесники улыбнутся – еще бы! Это ведь такая романтика! И уточнят: волгоградские студенты ездили в Средне-Ахтубинский район «на помидоры», белгородские и орловские – «на свеклу», астраханские – «на арбузы». А вот мы, харьковские, и картошку убирали, и капусту, и свеклу (ее называли «бураком») пололи.
Учиться в Харьков мы поехали вдвоем: я и моя подруга Нина. Нам было легко вместе. Переживать трудности, познавать науку. Просто жить. Поэтому нашей неразлучности понемножку завидовали. Ведь девочкам, оторванным от дома в юном возрасте, сложно. И они жались к нам. Особенно на первом курсе.
Так вот. Поездки «на картошку» было не миновать. Правда, местных, харьковских, среди нас не было – они успели запастись справками о болезни, об аллергии и прочих. Мы же, приезжие, и не были против. Это даже интересно: проживание в бараке – девочки – в одном, мальчики – в другом (преподаватели караулили нас, не позволяя сближаться. Но не всегда досматривали и потом случались свадьбы. К слову, такие браки оказались крепкими).Умывание ледяной водой под «армейским» умывальником. Купание в душе раз в неделю. Отправление естественных нужд в деревянной уборной среди двора. Питание… О питании хочется сказать отдельно.
Ели мы в совхозной столовой много и вкусно. Еда щедро наливалась и накладывалась в глубокие миски из нержавейки. Свежий хлеб в тарелке стоял вольно и не переводился – его в конце дня мы забирали с собой. Доедали глубоким вечером. После сытного обеда, «по закону Архимеда» хорошо бы отдохнуть. Но кураторы были против и «гнали» нас на картофельное поле.
В поле случались интересные моменты: выкапывая картошку, можно было достать и выводок мышей или одинокую розовую мышку. Вид мышей приводил нас в трепет, и мы с Ниной, визжа, убегали в заросли, где сначала переводили дух, потом хохотали, затем мирно засыпали. На подобное своеволие начальство смотрело сквозь пальцы, но больше чем на полчасика расслабиться не давало – шло искать. Находило. Стыдило. Приводило положительные примеры трудолюбия. Выпускало стенную газету «Молния». В одной из них запечатлен наш с Ниной конфуз.
Я и впрямь была кудрявой, а на рисунке на всей моей голове были изображены всего три кудряшки. А также: круглый рот, нос и вылупленные круглые глаза – меня разбудили первой. Нина же на картине доверчиво спала и из ее рта облачком вырывалось: «Хр-р-р…» Эта карикатура возымела противоположное действие: вместо тунеядок мы стали героинями. Нам все улыбались, подмигивали и толкали в бок.
Ко концу рабочего дня настроение стремительно поднималось. Потому что нас ждали вечера танцев в местном клубе под вечный Бонни М, либо песни под гитару: «Я готов целовать песок, по которому ты ходила», или поход в село, расположенное за железнодорожным полотном. Случались и конфликты с местной молодежью с вырыванием штакетника, но это у ребят из-за «прекрасных дам».
А если серьезно, то мы делали большое дело. Работали много, собирали приличный урожай. Денег нам не платили, но закрывали глаза на то, что, уезжая, каждая из нас несла сколько-нибудь картошки (про ребят не знаю, везли ли).
Здесь вспоминается уморительная картина. От пригородного вокзала «Левада» до Южного вокзала ехали на метро. Многие из нас впервые в жизни. Выстроились на эскалаторе друг за другом. У каждой по мешочку в одной руке (ставить на ступеньки запрещено) и по торбочке – в другой. Стоящая самой первой – качнулась, навалилась на нижестоящую, та – на следующую. Всеобщего падения не допустила крепенькая однокурсница – она была почему-то без картошки.
Так вот, картошка кормила нас первое время. Ее отваривали, жарили на большущей сковороде на растительном масле. Если сами, приглашали ребят из группы. Они сначала стеснялись, потом со вкусом ели и нахваливали: «Объеденье!»
Эта картошка в сковороде самого большого диаметра, поставленная на середину стола, сдружила нас накрепко. Даже сегодня, проживая в разных странах, порой не дружелюбных, мы обращаемся друг к другу: «Помнишь нашу картошку?..».
Зоя Соколова.
