Ты за мной — я за тобой
Мою добрую приятельницу было не переслушать: она хвалилась сыном. И что он уехал в столицу пять лет тому назад. И что нашел хорошую работу. И что дали ему служебное жилье. И что ее, мать, зовет к себе настойчиво и даже перспективу выстроил: «В следующем году обязательно заберу тебя. Будь к этому готова!».
А я слушала ее и вспоминала.
…Студенческое замужество Тани родители не одобрили. И не тихо и интеллигентно, а шумно и склочно, с припадками и проклятиями. Поэтому, когда Таня спустя пять лет запросилась домой, разведясь с мужем, родители кроме обязательных «мы тебе говорили» и «ты не захотела нас слушать», хором сказали: «Ты уходила из дома одна, вот и возвращайся одна. А сыночка своего отдай папаше или в детский дом».
Тане тогда было не до тонкостей в переговорах: она знала, что ее родители, у которых она была единственным и поздним ребенком, суровы и не терпят возражений, просто ей деваться было некуда. И даже тому, что они не желают видеть ее сына, Таня нашла оправдание: они еще не видели ее ребенка, и, конечно же, не знают, какой он веселый и смышленый человечек. Увидят – полюбят.
Напрасно Таня успокаивала себя: мать, критически осмотрев дочь с баулами и черноглазым мальчонкой, брезгливо фыркнула.
Он раздражал родителей, когда молча играл. Он мешал, когда вырезал на полу снежинки. Он «слишком шумный», он «себе на уме», он «носится, как угорелый», он «еле плетется», он «свистит», он «рвет морковку, а она еще не выросла», он «оговаривается»… И ладно бы мать одна это говорила – она всегда была суровой, но отец… Отец, который носил ее на закорках чуть ли не до школы, и он туда же!.. Таня обижалась, негодовала, но молчала. Потому что боялась, что ее лишат не только общего стола, но и комнатки два метра на три, в которой стояла ее еще девичья кровать и сынок топчан почти впритык друг к другу.
Мать ушла из жизни. Сын подрос. Но отец продолжал уличать ее в плохом воспитании мальчика. Он перечислял все его пороки и даже те, которых не было. Да, паренек рос гиперподвижным, и Таня всегда была готова за ним бежать, его искать, его спасать. Но он был очень добрым. И не только к ней, но и к деду. Мальчик, каким-то чутьем распознав, что у деда сегодня хорошее состояние духа, ластился к нему и брался помогать во всем. Он так хотел понравиться ему и заслужить хотя бы теплые словечки: «Внучок ты мой любимый!»
Хочется думать, что так оно и случилось. Что покинул этот мир отец в любви и понимании своих самых родных людей. Что они наконец-то простили друг друга…
А Таня сына вырастила. И выучила. И дождалась заветных слов: «Ты, мама, когда-то ходила за мной. Теперь я хочу ходить за тобой. Ходить с тобою рядом. Подавать тебе чай в бокале. Ты не сомневайся во мне!» Таня и не сомневается. И хотя пока не готова к отъезду, радуется его сердечным словам и понемножку хвастается подружкам.
Зоя Соколова.
