Сволочь

«Ты можешь идти по-человечески, бестолочь эдакая?» — с надрывом вопрошал визгливый женский голос. Самой женщины видно еще не было. На дворе стояло раннее зимнее темное утро, как не видно было и «эдакой бестолочи». Спустя несколько минут голос взвился, переходя почти на ультразвук и застрадал: «Сволочь, сволочь., прибить бы тебя!»

Подойдя поближе, я лицом к лицу столкнулась с модно одетой молодой женщиной и мальчонкой лет пяти — той самой «сволочью». Он был в яркой куртке, в шапке с шикарным помпоном и сапожках на непромокаемой белой подошве, которая, застывая на морозе, превращалась в коньки. Вот мальчишка и падал. Делал шаг, поскальзывался, падал, за что был тут же обруган и поднят резким рывком за руку.

Мальчик не огрызался и даже не плакал, видимо, подобное обращение было для него привычным. Сострадая ему, и желая хоть как-то морально поддержать, я, проходя мимо, чуть коснулась его шапки и, дождавшись его взгляда, улыбнулась: держись, мол.

Мальчик, на удивление, не принял моей жалости. Прильнув щекой к маминой руке, взглянул на меня сурово. Я пожала плечами и прошла еще несколько шагов. И тут услышала тяжелый и глухой стук. Обернулась: теперь модная мама, неловко завалившись, сидела на грязно-песчаном тротуаре и зло плакала. От боли, от досады, от жалости к самой себе. А сынок, наступив на полу ее дорогущей дубленки, гладил маму по лицу своими ладошками и что-то успокоительное шептал ей в самое ухо.

До чего же они мудрые, наши дети…

Вертолет

Мы привычно проводим разделительную полосу между собой и нынешней молодежью: никудышняя она, уж мы-то получше были. Даже не ладим с детьми,  упрекая их в желании иметь крутые мобильники, навороченные компьютеры, смотреть дурацкие мультфильмы. Мы о том не мечтали, того не сматривали… Мы были послушными, уважительными, трудолюбивыми. Да что там, просто золотыми!

Мысленно придерживаясь этого разделения, я на днях шла домой. не торопясь и любопытствуя. Мое местонахождение пришлось на точку, с левой стороны от которой стоит школа, а с правой — детский сад, когда в воздухе повисла огромная стрекоза вертолета. И что вы думаете? И малышня, гуляющая перед обедом, и школьники, состязающиеся на спортплощадке, восторженно заорали те же строчки, что и я, шепчущая их стеснительно неслышно:

Вертолет, вертолет, ты возьми меня в полет!

А в полете пусто — выросла капуста!

Какие же мы все одинаковые…

Сынок

Не знаю, в чем провинился мальчик лет трех перед своей мамой, но она его ругала. Ругала довольно долго, так, что даже я стала вздрагивать от ее визгливых возгласов. А потому как ребенок не оправдывался и не оговаривался, мама распалялась все больше и взялась трепать мальчонку за воротник. Мальчик продолжал молчать.

Тогда я, жалея ребенка, достала из сумки яблоко, протянула ему и сказала ласково: «Возьми, сынок…» И тут его лицо исказилось гримасой страдания, глаза налились слезами, и он, отталкивая мою руку, почти выкрикнул: «Я не твой сынок! Я мамин!», — и припал к груди матери.

Мальчик рыдал безутешно, мать смотрела на меня снисходительно, я сидела отрешенно.